«Хорошо бы отблагодарить»: как похороны превратились в поле для наживы

Выяснилось, за счет кого цена похорон вырастает до 200 тысяч рублей

Похороны — мероприятие затратное. Смерть близкого человека часто напоминает рыночную торговлю: ритуальные агенты и сотрудники кладбищ навязывают услуги втридорога, а каждая слеза родственников оборачивается рублём.

Фото: Komsomolskaya Pravda/Global Look Press

тестовый баннер под заглавное изображение

В итоге траур превращается в поле для наживы.

Минувшим летом я похоронила двоих родственников.

Как это было – в материале «МК».

Моему двоюродному брату было всего 42. Он умер внезапно от сердечной недостаточности: утром пошёл в душ, упал и скончался. Никого рядом не оказалось. Родные забили тревогу лишь на следующие сутки.

Сотрудники МЧС вскрыли дверь. Врачи зафиксировали смерть, полиция провела осмотр.

— Вытряхнули помойное ведро и сделали выводы, — рассказывала моя мама, которая была на месте. — «Пивные бутылки? Значит, пьющий». Увидели сигареты: «Курящий!». Потом спросили: «А наркотики употреблял?». И вдогонку: «За ложные показания грозит наказание».

Звучало абсурдно. Брат не был ни алкоголиком, ни наркоманом. У него была серьёзная работа, а в комнате — музыкальные инструменты, дорогая техника, тренажёры, велосипед, самокат. Какие наркотики?

А всё это слушала его мать — скромная женщина, никогда не повышавшая голос. Полицейский допрос едва не сломил её окончательно.

Когда врачи и полиция ушли, тут же появился похоронный агент, всё это время карауливший у двери. Он ждал своего часа. И начался торг.

— Гроб нужен посолиднее, венок на крышку, подушка шёлковая, рубашка накрахмаленная, — перечислял он. — Хотите, чтобы гроб выносили мужчины в белых рубашках? Это 8500 рублей. В синей униформе, как у дворников, дешевле — 4500.

Сумма расходов росла на глазах.

— Вы выбрали социальные похороны, а коммерческие стоили бы гораздо дороже, — уверял агент.

Я знала: это ложь. Два года назад мы хоронили свёкра, сами собирали справки — всё вышло в 29 тысяч. Но у матери, потерявшей сына, не было сил бегать по инстанциям. И торговаться тоже. А труповозка всё не приезжала, будто ждали, пока подпишут договор.

«Лицо было чёрное, но мы постарались»

Через несколько дней состоялись похороны. У морга нас встретил мужчина на дорогом джипе. Позже он ещё появится в этой истории.

— Можно узнать причину смерти? — спросила мать у женщины в регистратуре.

— Нельзя. Узнаете через месяц, когда будут готовы документы. Мы не имеем права рассказывать.

Это как вообще? Почему от матери скрывают причину? После уговоров сотрудница всё же шепнула: «Сердечная недостаточность». Без подробностей. Но и на том спасибо.

Затем подошёл специалист по бальзамированию, крупный мужчина с вкрадчивым голосом:

— Лицо у покойного было чёрное-чёрное, пришлось постараться. Долго тело лежало. Мы всё замазали, очень старались. Работа ювелирная. Вам понравится.

Он повторял это снова и снова. Слушать было невыносимо. В итоге дошёл до сути: «Хорошо бы отблагодарить».

Мы не успели разменять крупные купюры, поэтому в карманы обслуживающего персонала оседало по 5 тысяч.

Гроб до автобуса несли четыре мужчины в белых рубашках. Пройти надо было всего пару метров. Среди них оказался тот самый владелец джипа, которого я видела у морга.

— Отблагодарить бы надо, — прозвучало снова.

Затем гроб повезли на кладбище, где зачем-то предоставили ещё один зал прощаний.

— Там помещение красивее, — пояснил агент. — И кремацию оформить нужно.

Дальше — больше.

— Кремация оплачена, но за урну должны 25 тысяч, — отчеканила женщина, которая заполняла документы.

— Сколько? – не поверила я своим ушам.

— Это самая дешёвая урна…

Я тут же посмотрела стоимость пластиковых урн на маркетплейсе.

— Красная цена такой коробки — 300 рублей! — сорвалась я.

Сотрудница опустила глаза и невозмутимо продолжила:

— На ней будет гравировка — фамилия покойного. А за сумочку для урны нужно доплатить ещё 4000 рублей.

От сумочки мы отказались.

— Отпевание будет? — не унималась дама.

Я атеист, поэтому без зазрения совести сэкономила семейный бюджет.

Перед каждой ступенью траурной церемонии находился новый проситель.

Следующий на очереди был санитар:

— Гроб в автобусе растрясло, мы подлатали. Отблагодарите.

Намекнул, что и водителя автобуса «хорошо бы отблагодарить».

В зале прощания мы провели минут пятнадцать. За музыкальное сопровождение из колонок тоже взяли 3500 рублей.

В финале высокий худощавый мужчина в чёрном обнял мою тётю:

— Я тот, кто будет сжигать тело. Процедуру проведу после одиннадцати вечера. Он был верующий? Помолитесь в это время. Я всё сделаю аккуратно. Отблагодарить бы…

— Я же уже вашим платила, — растерялась мама умершего.

— Это вы санитарам заплатили. А я кремирую. Так что?..

В итоге похороны с кремацией официально обошлись в 100 тысяч рублей. Фактически — почти вдвое дороже.

«Хотите, разделим прах?»

Через два месяца умер отец. Дома, от тромба. И всё повторилось.

Медики зафиксировали смерть. Через пять минут появились агенты.

— Социальные похороны — 80 тысяч, — предложили они.

Пока шли переговоры, сумма выросла ещё на 50.

— Коммерческие стоили бы 200 и выше, — добавили.

В «комплект» входил бесплатный гроб, но ручки к нему — 4000 рублей. Где оплаченное, где бесплатное — не разобраться.

Из странного: предложили «идентификацию праха» за 17 тысяч.

— Это документ, что прах принадлежит именно вашему отцу. А то ситуации разные бывают.

Данный пункт тут же был вычеркнут.

За 5900 рублей навязали услугу «публикации покойного в интернете» — информация об умершем и даты его жизни вносятся на цифровой носитель. Отказаться якобы нельзя — идёт в пакете.

— Место на кладбище москвичам бесплатно. Какое выбираете?

— Нам не нужно. У нас семейное захоронение в Подмосковье.

— В социальные похороны входит обязательное место в Москве. Иначе урну не отдадут. Похоронят, как неопознанного. Хотите разделим прах на две урны.

От семейного захоронения пришлось отказаться. Делить прах на две могилы немыслимо!

У меня не было иллюзий, что смерть давно стала частью экономики. Здесь всё просчитано: от гроба до сумочки для урны. Человек ещё не успел проститься, а с него уже требуют «отблагодарить». В этой системе нет сострадания, только прайс.

И если к жизни у нас принято готовиться как к испытанию, то к смерти — как к сделке.

Источник: www.mk.ru