Горбачёвщина как проявление некомпетентности, предательства и отсутствия политической воли

В уходящем 2025 году исполнилось сорок лет с момента избрания Генеральным секретарем ЦК КПСС М.С. Горбачева, с именем которого в общественное сознание советского народа вошло понятие «перестройка». Удивительно, что сегодня дискуссии об эпохальных событиях сорокалетней давности оказались на обочине политической жизни страны. А между тем критический анализ политики горбачевской перестройки крайне необходим, поскольку последствия потрясений 40-летней давности мы ощущаем до сих пор. А с нами — и весь мир. Недаром в Послании Федеральному Собранию РФ в 2005 году Президент РФ В.В. Путин назвал распад СССР «крупнейшей геополитической катастрофой века». Десятки миллионов соотечественников оказались за пределами страны, что для российского народа стало настоящей драмой. Возможность продолжения «эпидемии распада» не исключается и для самой России.

В историко-политологической литературе все больше утверждается мнение, что предысторией горбачевской перестройки была попытка Ю.В. Андропова, преемника Л.И. Брежнева на посту Генерального секретаря ЦК КПСС, модернизировать общественную жизнь, коренным образом изменить экономическую и политическую систему страны. В мае 1983 года в журнале «Коммунист» Ю.В. Андропов опубликовал статью «Карл Маркс и некоторые вопросы социалистического строительства СССР», вызвавшую огромный резонанс в советском обществе и за рубежом. В ней он выступил в качестве теоретика партии, прямо заявив: с точки зрения марксистской теории, не совсем понятно, что мы построили за 70 лет, и на самом деле мы не знаем общество, в котором живем. Нам надо разобраться в этом. Андропов повторил этот тезис на июньском Пленуме ЦК 1983 года, приглашая к общепартийной дискуссии, которая так и не состоялась ввиду кончины ее инициатора. О политико-экономических взглядах Ю.В. Андропова один из его советников, Ф. Бурлацкий, говорил так: «Надо сказать, что Андропов, когда он был в ЦК, сам придерживался радикальных взглядов. Он был необычным человеком, который присматривался к западному опыту и склонялся к тому, что нам надо радикально менять политическую систему». У самого Ф. Бурлацкого прозападные взгляды появились во время поездки по странам Западной Европы. Он вспоминал: «Поездка была из Одессы вокруг Европы с посещением десятка стран. Было около двухсот активистов из ЦК, горкомов партии, печатных органов. Это была туристическая поездка. Поездка была сделана для знакомства с Западом. Я увидел другой мир и был просто потрясён». Далее Ф. Бурлацкий подчеркнул, что «в ЦК было два международных отдела: один — социалистических стран, второй — капиталистических. Это были люди, которые в основном хорошо знали Запад, многие из них работали на Западе. Так или иначе они склонялись к изменению политической системы <…> они считали, что мы должны идти на Запад» (Выделено нами — В.К.). Известный российский публицист А. Салуцкий, характеризуя деятельность двух международных отделов в ЦК КПСС, писал: «Полезно вспомнить и журнал «Проблемы мира и социализма». Работа за границей в КПСС считалась престижной. В Праге на щедрых валютных хлебах постепенно подготовили ударный отряд функционеров, на который, подобно идеологическому спецподразделению «Альфа», в годы перестройки возложили исключительно важную миссию: решить задачу по захвату СМИ и контролю общественного мнения (Выделено нами — В.К.). Через Прагу прошли Карякин, Лацис, Шахназаров, Фролов, Арбатов, Загладин и другие члены горбачевско-яковлевской команды» (Салуцкий А. Власть партии/ Народная правда. Октябрь 1992 г., С. 3). Как видим, контуры модернизации в прозападном направлении сложившейся в СССР ленинско-сталинской политико-экономической модели витали в умах ряда видных членов ЦК КПСС и особенно его аппаратных работников. С. Обухов, секретарь ЦК КПРФ, утверждает: «Опубликованные документы свидетельствуют, что в Международном отделе ЦК и спецслужбах СССР разрабатывались схемы социал-демократизации КПСС, подготовки к двухпартийности и управляемой либерализации как фундамента вхождения в «объединенную Европу». Проект «Европы от Атлантики до Владивостока» не выдумка Горбачёва. Он восходит к послевоенным планам главы спецслужб СССР Берии, который предлагал в 1953 году отказаться от ГДР ради объединения Германии и доступа к западным технологиям» (Обухов С. Про 40-летие курса на «перестройку»). По мнению политологов С. Кургиняна, А. Самсонова и др., Ю.В. Андропов, став Генеральным секретарем ЦК КПСС, в вопросе модернизации советской системы, видимо, не без подсказки таких советников, как Ф. Бурлацкий, Г. Арбатов, А. Бовин и др., пошёл в западном направлении в духе теории конвергенции. Речь идет о сочетании элементов социализма и капитализма в надежде сделать СССР равноправной частью европейской цивилизации. В публицистической и научной литературе отмечается, что за основу модернизации социалистической системы хозяйствования Ю.В. Андропов взял вычленение наиболее перспективных и эффективно работающих предприятий в особую «новую экономику». Речь шла о «закрытых городах», академгородках, НИИ и КБ, биотехнологических центрах, атомной и космической отраслях промышленности. Политолог А. Самсонов утверждает: «В период существования советской цивилизации именно в этих отраслях и центрах сформировался настоящий «зародыш» будущей сверхцивилизации, новейшие технологии, способные сделать Россию передовой державой, обогнавшей остальной мир на десятилетия». На основе этих передовых центров, по замыслу Ю.В. Андропова, предполагалось сформировать высокотехнологические корпорации, которые с помощью спецслужб СССР заняли бы мощные позиции на мировом рынке, становясь значимыми производственно-экономическими звеньями мировой системы. «Налаживая тайные и видимые связи с реальными хозяевами Запада, Ю.В. Андропов пытался воплотить свой план конвергенции, сближения с западным миром. Он надеялся заключить сделку с хозяевами Запада и тем самым создать основу для будущего мирового порядка. Участники этой сделки должны были признать несколько сфер национальных интересов и раздел мира между этими сферами. В итоге получалась новая политическая система, которая должна была сменить Ялтинско-Потсдамскую систему» (Самсонов А. Измена. Полемика. /День литературы.17.06.2019).

Модернизационный проект преобразования сложившейся советской системы Ю.В. Андропова начался с жестких мер по борьбе с коррупцией, наведению общественного порядка и укреплению производственной дисциплины. Отсюда облавы на прогульщиков, борьба с коррупцией, нетрудовыми доходами, спекуляцией, криминальным миром (рост числа осужденных за уголовные преступления, наведение порядка в Средней Азии, чистка партийного и государственного аппарата, включая органы госбезопасности), злоупотреблениями в торговле. Одновременно образовалась команда сподвижников, которая могла бы реализовать эту программу и после его ухода. В иерархии высшей партийной власти появились Горбачёв, Шеварднадзе, Алиев, Лигачёв, Рыжков, Романов и др. Одновременно оформилась команда идеологов, будущих «прорабов перестройки»: Арбатов, Бовин, Бурлацкий, Заславская, Яковлев, Шахназаров и другие сторонники трансформации советской политико-экономической системы в направлении конвергенции, т.е. вхождения в западную цивилизацию на положении равноправного партнера.

Преждевременная смерть не позволила Ю.В. Андропову реализовать заложенную в намерениях и предложениях его советников программу преобразования политической и экономической системы СССР. Вероятно, не следует категорично считать Ю.В. Андропова злонамеренным предтечей развала СССР. Андроповская идея встроиться в капиталистическую экономику Запада социалистической стране не была воплощена по ряду причин. Да, со своей мощной материально-технической базой народного хозяйства и с достижениями науки и техники СССР вполне мог стать крупнейшим центром мировой экономики. Однако такой поворот геополитически был возможен только при наличии твердой политической воли патриотически настроенного руководства страны. Ибо англо-саксонскому сообществу во главе с США, которое всегда претендовало на «руководство миром», не нужен был новый конкурент-гигант в лице СССР с уникальными кадровыми, научно-техническими и природными ресурсами. Неумолимо жестко срабатывал закон геополитической конкуренции. Самое большое, на что соглашался англо-саксонский мир, — на превращение СССР в страну третьего мира, которая станет рынком сбыта избыточной продукции, источником дешевой высококвалифицированной рабочей силы, энергоносителей и сырья, а также территорией для размещения. Так и произошло в эпоху Горбачева-Ельцина. Вместо вхождения в западную цивилизацию на положении равноправного партнера Россия в результате горбачевской перестройки на несколько десятилетий превратилась в поставщика природных ресурсов и дешевой высокоинтеллектуальной рабочей силы для западной экономики. Вместе с тем на совести Ю.В. Андропова — формирование в ЦК при его поддержке команды идеологов трансформации советской политико-экономической системы в духе конвергенции в составе Арбатова, Бовина, Бурлацкого, Заславской, Шахназарова, Черняева и других. Как будто они не знали, что коллективный Запад во главе с США в геополитической схватке не прекращал попыток уничтожить нашу страну как геополитического соперника! В марте 1983 года Президент США Д. Рейган, назвав СССР «империей зла», навязал Советскому Союзу новую гонку вооружений, заявив о Программе США по размещению в космосе противоракетного вооружения под названием «Стратегическая оборонная инициатива» (СОИ). В народе ее назвали проще — «Звездные войны».

После смерти в марте 1985 года преемника Ю.В. Андропова К.У. Черненко реальной альтернативы М.С. Горбачеву в Политбюро КПСС не оказалось. На фоне престарелых членов Политбюро ЦК КПСС он единственный казался способным осуществить объективно необходимые перемены. Это была одна из главных причин избрания его на пост Генерального секретаря ЦК КПСС 11 марта 1985 года. Судя по материалам Мартовского пленума ЦК КПСС, главную роль в выдвижении М.С. Горбачева на должность Генерального секретаря ЦК КПСС сыграл член Политбюро ЦК КПСС A.A. Громыко. Он в своем выступлении отметил следующие черты претендента на высшую партийную должность: «Наряду с партийным опытом, а это бесценный дар, это — человек принципов, человек сильных идейных убеждений. <…> Этот человек умеет аналитически подходить к проблемам…» (Материалы внеочередного Пленума ЦК КПСС, Политиздат, 1985 г., С. 5-6) Секретарь ЦК КПСС Б.Н. Пономарев, ответственный за идеологическую работу в партии, отметил высокую идейно-теоретическую подготовленность М. Горбачева: «Я лично убедился, что он глубоко владеет марксистско-ленинской теорией, умеет разбираться в самых сложных программных вопросах…» В.В. Гришин, первый секретарь Московского горкома КПСС, безоговорочно поддержал все сказанное и подвел черту под спорами за власть, поскольку сам был в числе претендентов на высший пост в партийной иерархии: «Михаил Сергеевич прост, скромен, доступен» (Лесть и подхалимство: как члены Политбюро выбирали Горбачева в генеральные секретари).

Какой следует вывод из всего этого? Строгая бюрократическая иерархия, помноженная на византийское низкопоклонство и восточную лесть, подвела всех, кто активно участвовал в выдвижении М.С. Горбачева на высший государственный пост.

Во время визита в Ленинград (15–17 мая 1985 года) на фоне огромного портрета Ленина М.С. Горбачев впервые произнес: «Всем нам надо перестраиваться, всем». Однако само слово «перестройка» из уст генсека прозвучало в Тольятти в апреле 1986 года. Тогда генсек заявил: «Начинать нужно с перестройки в мышлении и психологии, в организации, в стиле и способах работы. Скажу откровенно, если мы сами не перестроимся, я глубоко убежден в этом, то не перестроим и экономику, и нашу общественную жизнь» (Елисеев А. 30 лет назад было заявлено о необходимости перестройки.). На заседании Политбюро ЦК, которое состоялось 10 апреля 1986 года, он сообщил: «Народ поверил в перестройку, общество пришло в движение. Удручающее положение в капстроительстве, в оснащении предприятий легкой промышленности. Напряженность в социальной сфере (нехватка жилья, продовольствие по талонам). Кадры подзаелись, нет боли за народ. Люди требуют укрепления дисциплины и борьбы с пьянством» (Елисеев А. Видимо, товарищи, всем нам надо перестраиваться). Новое слово «перестройка» моментально растиражировали СМИ. Надо признать, что курс на перестройку вызвал в народных массах волну энтузиазма, если иметь в виду верно обозначенные М. Горбачевым болевые точки в экономике и социальной жизни страны. Но присутствовал и некий скепсис. Знатоки ленинских цитат раскопали одно ленинское высказывание, очень неудобное для «прорабов перестройки»: «У нас ужасно много охотников перестраивать на всяческий лад, и от этих перестроек получается такое бедствие, что я большего бедствия в своей жизни и не знал» (Ленин «О внутренней и внешней политике республики. Отчет ВЦИК и СНК IX Всероссийскому съезду Советов 23 декабря 1921 года» В.И. Ленин // Полн. обр. соч. 5-ое изд. Т.44. — С. 326).

Вскоре М.С. Горбачев заговорил и о других целях своей политики: «гласность», открытость и прозрачность в деятельности партийно-советских органов власти, «новое мышление». Однако ни Горбачев, ни его ближайшее окружение (Ельцин, Шеварднадзе, Алиев) теоретически и практически оказались не готовы к осуществлению политических и социально-экономических реформ в духе совершенствования социализма в стране. Это привело их в конечном итоге (не без помощи прозападно мыслящих вышеназванных советников) на путь политического предательства в интересах Запада. Более того, главный идеолог «перестройки» А. Яковлев изначально являлся политическим предателем и грезил о переустройстве социалистической системы в рамках меньшевистской парадигмы уже с 50-х годов ХХ века. В одном из интервью он откровенно высказался об истинных целях преобразования советского общества: «Советский тоталитарный режим можно было разрушить только через гласность и тоталитарную дисциплину партии, прикрываясь при этом интересами совершенствования социализма. <…> Оглядываясь назад, могу с гордостью сказать, что хитроумная, но весьма простая тактика — механизмы тоталитаризма против системы тоталитаризма — сработала» (Выделено нами — В.К.) [Яковлев А. Большевизм — социальная болезнь ХХ века].

Учитывая опыт провала хрущевских реформ, М.С. Горбачев и его ближайшее окружение для достижения своих целей установили более высокую планку гласности, подняв ее до полной информационной свободы. Известный белорусский ученый, доктор социологических наук И. Котляров в статье «Кризис идеи или руководства партии» писал: «…В Москве утверждали, что системообразующей идеей КПСС может стать идея свободы. Многие респонденты в ходе социологических опросов в Белоруссии заявляли, что в условиях развала экономики, обострения межнациональных отношений делать ставку на идею свободы — это если не безумие, то грандиозный просчет» (Котляров И. Кризис идеи или руководства партии.//Г-та «Политика, позиция, прогноз. № 5, 1992 г., С. 6.). Действительно после долгих лет единомыслия в общественной жизни, публицистике и научной печати на страну нахлынуло настоящее половодье самых разных точек зрения, авторы зачастую исходили из желания не столько улучшить положение дел, сколько выразить протест сложившейся советской системе вплоть до ее ниспровержения. В передовой статье журнала «Коммунист» (Коммунист. № 5, 1990 г., С. 3.) с большой тревогой отмечалось: «В наши дни какая-то часть такой критики, стараясь отыскать «виновных» за социалистический выбор 1917 года и его последствия, достает до Маркса и Энгельса, но особенно пристрастна к Ленину». Ученые, публицисты, писатели, кинорежиссеры либерального толка при поддержке секретаря ЦК КПСС по идеологии А.Н. Яковлева осуществили массированное информационное переформатирование общественного сознания в сторону неприятия советских ценностей. Выработанная за многие десятилетия подчас чрезмерная партийная законопослушность «низов» «верхам» в период перестройки привела к обезоруживанию партийного аппарата и огромного числа коммунистов. Сначала в идейном противостоянии, а затем организационно в борьбе с набравшими силу антисоветскими и антисоциалистическими настроениями в обществе. В этом отношении политически точной оказалась оценка главным редактором Ярославской молодежной газеты «Юность» Е. Чекановым сложившейся ситуации в СМИ той поры. «Много-много лет назад дальновидные люди в редакциях центральных СМИ начали работу по подбору кадров только одной общественной и политической ориентации. Чужаки отбрасывались беспощадно. Так образовался тонкий слой пишущей и снимающей братии — с одинаковыми идеалами, пристрастиями и даже методами борьбы с инакомыслящими. Анализируя материалы о текущем моменте в целом ряде центральных изданий, при всей их внешней разноплановости видишь: это творят птенцы из одного инкубатора. И писк их звучит весьма слаженно» (Чеканов Е. Куда позовут?/ Юность, 24 марта, 1990 г., С. 2).

Широким потоком пошли публикации на грани политического и научного жульничества, некомпетентности и даже государственной измены тех лиц, от которых зависела судьба СССР (прежде всего речь идет о деятельности А.Н. Яковлева). Лавина деструктивной враждебной информации, значительная часть которой не подвергалась проверке, вызывала растерянность, душевный надлом; внятных альтернатив не предлагалось, внушалась мысль: достаточно демонтировать «тоталитарный СССР» — и все само собой наладится. Подобные настроения господствовали в российском образованном обществе перед свержением Николая II в начале марта 1917 года.

Приведем только несколько примеров. Главный редактор журнала «Международные отношения» Б. Пядышев открыто призывал поддержать тех, кто готов отказаться от идеалов Октябрьской революции: «Хотя совсем недавно из Конституции убрали статью, законодательно закреплявшую руководящую роль КПСС, партия по-прежнему держит в своих руках рычаги власти. Этот феномен не на пользу самой КПСС и всему обществу (Выделено нами — В.К.). Избирателям левого фланга, напротив, всего этого недостаточно. Они отклоняют платформу ЦК КПСС, готовы отрешиться от Октябрьской революции, настаивая на том, что идеология большевизма явилась первоисточником главных наших политических и экономических проблем» (Пядышев Б. Съездовские надежды//Журнал «Международные отношения», № 6, 1990, с. 159-160).

Г. Арбатов, академик, народный депутат СССР, в статье «Армия для страны или страна для армии» обвинил прежнее руководство СССР в имперских амбициях (секретный договор между Сталиным и Гитлером в 1939 г., ввод войск в Чехословакию в 1968 году и в Афганистан в 1979 году). «Мы на 15 лет продлили холодную войну, затормозив политику разоружения, вышли по продаже оружия на 1 место в мире». Привел факты якобы чрезмерной милитаризации СССР: 64 тыс. танков (больше, чем во всех странах мира). Утверждал, ссылаясь на американские данные, что военная группировка Организации Варшавского договора в Европе на 1 млн больше, чем у США (Арбатов Г., акад., народный депутат СССР. Армия для страны или страна для армии.//Огонек. № 5, январь 1990 г). В открытом письме, опубликованном в «Литературной газете», полковник, к.э.н. Ю. Катасонов заметил: «В 1986 году Арбатов говорил: «Пентагон получил задание разработать планы для нанесения поражения Советскому Союзу на любом уровне вооруженного конфликта, от повстанческих операций до ядерной войны. На следующие 8 лет или больше США даже не планируют всерьез вести переговоры, рассматривают их скорее как пропагандистский прием, как инструмент всеобщего надувательства.» Теперь он стал главным идеологом и лоббистом этого надувательства». Дж. Хаф (американский политолог, специалист в области советологии — В.К.) считает, что за разрушение советской военной доктрины и сдерживание роста военного потенциала СССР Арбатов достоин присуждения Нобелевской премии (Выделено нами — В.К.) [Катасонов Ю., к.э.н. Армия и демагоги./ К вопросу о «разумной достаточности». Вспомним другие арбатовские предложения. Например, о передаче Южных Курил Японии, заявления против строительства авианосцев и создания общегосударственной автоматизированной системы учёта и обработки информации (ОГАС). Следовательно, его роль в том, что «перестройка» превратилась в «катастройку», по всей видимости, немалая.

Ярославский профессор, либерал-демократ Е. Ермолин, оценивая советский период, не скупится на мрачные эпитеты: «Красная опричнина, дикой ордой прокатившаяся по России, оставила кровавый след. И можем ли мы говорить о духовном возрождении до тех пор, пока каменные истуканы с протянутыми черными руками на наших площадях, а их запятнанные преступлениями имена украшают городские проспекты» (Г-та «Золотое кольцо». 12 июня 1992 г., с. 6).

Гласность в те годы фактически превратилась в информационную вседозволенность, и немало поднаторевших в вопросах истории, религиоведения и философии людей стали действовать по принципу «что в голову взбредет — тут же опубликую в СМИ», перекраивая направо и налево тысячелетнюю историю российского государства, навязывая обществу самые фантастические сумасбродные идеи. Политолог из Рыбинска (Ярославская область) А. Новиков опубликовал в газете статью «Дым от Отечества», в которой пишет: «Католичество вернуло бы Россию на «путь истинный», т.е. на дорогу Европы, с которой она сошла в середине XIV столетия, когда князь Василий II разорвал Флорентийскую унию о воссоединении церквей. <…> Россия, таким образом, — недоразумение европейской цивилизации, следствие ее внутренней болезни, ее, так сказать, шизофренический синдром, «раздвоение» изначально целого. <…> Наша цель — возвращение в Средневековье, т.е. в тот момент, когда Россия «выпала» из Европы. Начало новой русской истории — без царей, холопов, но с герцогами и королями, прекрасными дамами и странствующими рыцарями. Если для этой цели понадобится еще одна мировая война, то мы готовы к войне» (Выделено нами — В.К.).

В результате такой антисоветской информационной вакханалии большинство населения и особенно молодёжи во второй половине 1980-х годов уже не разделяло социалистических взглядов старшего поколения. Произошел «поколенческий разрыв».

Другой наглядный пример информационного «свободомыслия», под воздействием которого люди просто начинали терять рассудок. Стачком ОРСа горно-обогатительного комбината в Оленегорске закрыл на два часа все торговые точки, 800 рабочих приостановили работу. Главный их лозунг: отменить Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 27 февраля 1990 года «Об усилении ответственности за злоупотребления в торговле и спекуляцию» («Комсомольская правда». 17 июня, 1990 г., С. 1).

В конце 80-х годов возросло количество туристических поездок советских граждан в капиталистические страны, и многие туристы испытали шок от увиденного там уровня массового потребления товаров и услуг, бытового комфорта. Вспоминаю, как некоторые мои коллеги по преподавательской работе, побывав в США, Англии, Германии и других западных странах, взахлеб восхищались обилием и разнообразием товаров в супермаркетах, отсутствием очередей, состоянием вымытых мыльной пеной дорог в городах. Мифологизация советского периода как «черной дыры» в поступательном развитии человечества усиливалась в сознании советских граждан на фоне ухудшавшейся с каждым днем экономической и социальной ситуации в стране: появились перебои в обеспечении товарами первой необходимости. Данные опросов Всесоюзного научно-исследовательского института конъюнктуры и спроса показывали, что к концу 1989 года из 989 видов товаров народного потребления в относительно свободной продаже без существенных перебоев находилось лишь 11% товаров. Из магазинов исчезли телевизоры, холодильники, стиральные машины, моющие средства, большинство товаров бытовой химии, многие виды мебели, электроутюги, лезвия для бритья, парфюмерно-косметические изделия. Возникла талонная эпопея, когда почти ничего нельзя было купить без этих разноцветных бумажек. По многим городам, в их числе был и Ярославль, прокатилась волна табачных бунтов.

Бывший премьер-министр СССР Н.И. Рыжков писал, что российские власти, например, почему-то одновременно закрыли на профилактику почти все табачные фабрики (Почему в СССР были табачные бунты?). Народный депутат РСФСР от Ярославской области Ю. Рудкин в интервью газете «Северный рабочий» (25 ноября 1990 г., С. 2) сообщал: «В Верховный Совет РСФСР поступает много сообщений на предмет того, что на складах и базах, в железнодорожных составах полно нужных народу товаров, а на прилавках их нет. Группа депутатов предложила прервать работу Верховного Совета РСФСР и провести детальную проверку товарного рынка. Р. Хасбулатов поддержал предложение. На этом все закончилось. «Лично я ничем не могу объяснить такую позицию». Жизнь в Ярославле и других соседних со столицей городах тогда невозможно было представить без знаменитых «колбасных электричек» в Москву, откуда вывозили продукты первой необходимости ярославцы, владимирцы, костромичи, ивановцы etc.

Обывательское сознание граждан СССР на фоне возникшего тотального дефицита закономерно отреагировало на это соответствующим образом. Сначала робко, а затем стало откликаться громче на буржуазные сентенции, звучавшие из уст «прорабов перестройки»: «Победители живут хуже побежденных», «На кого бы ни работать, лишь бы жить лучше» и т.д. Так недовольство граждан умело использовалось внутренними противниками советской страны для получения вожделенной власти даже ценой развала государства. В советском обществе появились предпосылки идейно-политического размежевания. Для одних граждан, сложившаяся в СССР ситуация означала, что в рамках социалистической экономики и в условиях сохраняющейся монополии КПСС на власть невозможно встать на траекторию ускоренного социально-экономического развития страны. Для других, наоборот, возникшие признаки ухудшения ситуации в стране — своеобразная «козырная карта» против продолжения горбачевской политики реформ, особенно в свете нараставшего тогда заигрывания М. Горбачева с западной политической элитой в области внешней политики. В среде противников горбачевской перестройки все сильнее звучали голоса за отмену второй волны «оттепели», но уже не хрущевской, а горбачевской. Это подтолкнуло либерал-реформаторов во главе с М.С. Горбачевым к переходу в соответствии с решениями Январского пленума ЦК КПСС (1987 г.) к внедрению в сознание советских людей идеи «демократического» и «гуманного социализма» с атрибутами буржуазной политической системы: введение многопартийности на разных идеологических платформах, коммерциализация выборов, пиар-кампании, подкуп избирателей и т.д. С Июньского пленума ЦК КПСС (1987 г.) начался демонтаж социалистической системы хозяйствования под видом перехода к рынку, к капиталистической системе хозяйствования с ее частной собственностью, конкуренцией, отменой государственной монополии на внешнюю торговлю, свободными ценами и т.д. Кстати, в преддверии Июньского пленума ЦК КПСС в 1987 году в № 5 журнала «Новый мир» под псевдонимом Л. Попкова была опубликована статья «Где пышнее пироги?» экономиста Л. Пияшевой, принесшая автору широкую известность. В ней утверждалось, что социализм, будь он с каким угодно «человеческим лицом», не может быть достаточно продуктивным строем, поэтому он неизбежно проиграет свободному рыночному хозяйству, странам с капиталистической экономикой.

Смена политико-экономических ориентиров во внутренней политике КПСС была связана с отходом самого М. Горбачева от принципиальных положений методологии функционирования социалистической системы хозяйствования. Еще в 1989 году на ответ рабочего «мне все равно на кого работать, если капиталист хорошо заплатит, то и на капиталиста можно» М. Горбачев заявил: «Это ваша личная точка зрения. Уверен, что рабочий класс от социализма не откажется, ибо через общественную собственность он может решать свои далеко идущие задачи. Я против частной собственности» (Выделено нами — В.К.) [Беседа с рабочими объединения «Ижорский завод».//Г-та «Комсомольская Правда». 20 августа 1989г. С.3].

М. Горбачев, выступая на четвёртой сессии Верховного Совета СССР 19 октября 1990 г. с докладом «Об основных направлениях по стабилизации народного хозяйства и переходу к рыночной экономике», объяснял трудности перехода к рыночным отношениям расплатой за игнорирование их как общего цивилизационного инструмента так же, как и частной собственности. «Кто сегодня, спекулируя на реальных трудностях переходного периода, зовет народ повернуть назад, тот способен завести страну лишь в исторический тупик». В откровенной беседе М. Горбачева с делегатами ХХI съезда ВЛКСМ (11 апреля 1990 года) на вопрос «считаете ли вы себя коммунистом или Вы просто член КПСС?» он ответил: «Считаю себя коммунистом, это мое глубокое убеждение. <…> моя жизнь с юных лет связана с партией. При том, что мы теперь знаем о нашей истории, о самой партии — это не снимает моей приверженности социалистической идее» (Откровенный разговор с М.С. Горбачевым. //Комсомольская правда. 12 апреля 1990 г). Через полтора года он выйдет из КПСС, сняв с себя полномочия Генерального секретаря ЦК КПСС. Делегаты прямо ему говорили, что необходимо по-ленински твердо защищать идеалы социализма, политику КПСС и советского государства. На это он ответил: «Критические замечания принимаю к сведению». А на деле продолжал вести политику уступок, прикрываемую заявлениями демагогического характера. Например, на съезде комсомола М. Горбачев сам привел факты о том, как эмиссары литовского «Саюдиса» обратились к определенным кругам в Армении и Азербайджане с призывом: «Разжигайте костер, чтобы создать фронт против Центра (Москвы)». Литва, следуя курсом на разрыв сложившихся экономических связей, стала демонстративно нарушать договоры с другими предприятиями и научными центрами страны. Однако, обрисовав эту ситуацию, М. Горбачев ничего не предпринял в соответствии с принятым 2 апреля 1990 г. Верховным Советом СССР Законом СССР «Об усилении ответственности за посягательства на национальное равноправие граждан и насильственное нарушение единства территории Союза ССР». В Законе СССР провозглашалось: «Настоящий Закон исходит из необходимости усилить защиту прав и свобод граждан, решительно пресекать деятельность различных националистических и сепаратистских объединений, направленную на дискриминацию граждан в связи с их национальной принадлежностью, языком, вероисповеданием, на разжигание межнациональной вражды и розни, на насильственное нарушение закрепленного Конституцией СССР единства территории Союза ССР» (Закон СССР «Об усилении ответственности за посягательства на национальное равноправие граждан и насильственное нарушение единства территории Союза ССР»). С позиции сегодняшнего дня, когда стала доступна соответствующая информация, становятся понятными причины податливости руководства страны в отношениях с прибалтийскими сепаратистами. Одна из них — предательская позиция главного советника Генерального секретаря ЦК КПСС А. Черняева, который советовал М. Горбачеву отпустить Прибалтику с миром. Это вызовет у прибалтов, убеждал он, только уважение и гарантирует установление добрососедских отношений (Черняев А., 1991 год: Дневник помощника президента СССР.). Это именно тот Черняев, который в ЦК КПСС курировал журнал «Проблемы мира и социализма», откуда вышли члены горбачевско-яковлевской команды.

Можно предположить, что итоги перестройки могли бы сложиться по-иному, окажись на капитанском мостике перестройки не Горбачев с его прекраснодушием и отсутствием политической воли в решении государственных вопросов и не одержимый жаждой власти амбициозный Ельцин, а, например, другой член Политбюро ЦК КПСС Г.В. Романов. При нем вряд ли в экономике и во власти оказались компрадоры и предатели. История не имеет сослагательного наклонения, но для более глубокого понимания причин провала «перестройки» стоит спрогнозировать ее результаты, если бы Генеральным секретарем ЦК КПСС был избран Г.В. Романов. По мнению видного российского историка Е. Спицына, «Романов знал и оборонку, и сельское хозяйство. Начал бы структурную перестройку экономики, избрав ряд приоритетных отраслей. А те дали бы импульс росту других отраслей. Продолжил бы борьбу с диссидентами. Он ее активно вел в Ленинграде. Романов ввел «профилактирование» — беседы с инакомыслящими и показательные суды над самыми отпетыми. Был интернационалистом и стоял за прочный союз национальных республик. Вероятнее всего Романов применял бы жесткие меры по пресечению волнений в национальных окраинах. У него никогда бы не возникла мысль, что надо объединять немцев. Романов, как и другие члены Политбюро в 1985-м, знал, что ГДР — форпост безопасности СССР и наиболее надежный союзник в Европе. Романов сохранил бы и ГДР, и нашу группу войск там. Итог: сохранился бы СССР. «Сталинист» Романов, воспитанный в парадигме «прежде думай о Родине, а потом о себе», проиграл в аппаратной борьбе «ставропольскому комбайнеру», который думал о власти и своей мировой славе. И довел до краха первую страну социализма» (Борьба у гроба, кто «продавил молодого»).

Источник: argumenti.ru